(Офф: Ладно)))
- Спокойно, Сель, не волнуйся... - забеспокоился Михаэль и покрепче сжал её руку. - А ты, Анэсти...ну вот зачем, это же не мне вредит, а Селине...
Королева вздохнула.
- Ладно, прошу прощения. У вас обоих. Раз ты о ней так заботишься...значит, не потерянная ты ещё для общества личность...

- Хотя и больной он на всю голову. Впрочем, не он один. У нас все - маньяки. - безжалостно закончила Анэсти.
- Ты - особенно. - едко отозвался Михаэль. - По крайней мере, кровь с валерьянкой я не разу не пил.
- Я тоже, - вздохнула королева. - Но скоро, чую, окончательно свихнусь и начну.
- Для того, чтобы пить этот коктейль, необязательно свихиваться окончительно. Просто достаточно кратковременно затемниться рассудком.
- Тут кратко не получится. Тут сразу и до уровня Седрика. - поставила неутешительную запятую в разговоре шинигами.

- Хоть кто-то, блин, понимает... - вздохнула Анэсти. - Ладно, что в коридоре стоять, чай будете? - она вопросительно взглянула на сладкую парочку, особо задержавшись взглядом на зеленоватой Сель.
- Лично я не откажусь, особенно если "Волшебная Луна". Сель? Ты как? В состоянии справиться с чашкой чая и парой печенек? - поинтересовался он у супруги.

Михаэль и Анэсти делились последними новостями семьи. Собственно, их было не так и много.
- Да...похоже, золотой век закончился. Да и серебряный - тоже. А дальше - полные сумерки. В кавычках и без... - грустно заключила Анэсти.
- Но всегда есть надежда на новый золотой век? - попытался внести ноту позитива принц, но королева его перебила.
- Ты хоть понимаешь и помнишь, почему он был золотым? Потому, что семья была вместе, потому, что мы помогали друг другу во всём. И потому, что отец умел навести порядок и в стране, и в семье. Всякий был при своём деле и старался в меру своих сил и талантов. Для нового возрождения и семьи и страны нужна равногениальная личность. А такой не будет. В ближайшие несколько сотен лет. Бертгард был неплохим королём...но и только. Эльфвине, если он не окочурится от очередной простуды, не грозит и того. Мы вырождаемся, как это не печально. И ничего не можем с этим поделать, особенно я, потому, что мои дети - королевский род Гондора. - Анэсти судорожно вздохнула. Она двадцать четыре года была королевой Гондора, но сердце её навсегда принадлежало родине. Поэтому в государственные дела она никогда не стремилась соваться, хотя очень даже неплохо в этом смыслила. Все мои таланты навсегда принадлежат семье. Не моей новой семье, несмотря на всю любовь к Вэлдару. А тем, кто ещё остался во дворце с золотой крышей. Половина семьи уже с предками. Кое-кто из живых уже полубезумен. Скоро такой стану и я. Потому, что моё сердце разорвалось между старым и новым, прошлым и настоящим. Но никому это знать не нужно...

Анэсти грустно улыбнулась.
- Знаешь, Селина, один остроумный политик с родины моей матери, сказал однажды гениальную фразу. "Хотели, как лучше, а получилось - как всегда". Поди пойми, чего хотят люди. На всех не угодишь, как говорится. Очень тяжело делить между двумя умирающими от голода спорный кусок хлеба, которого хватит на жизнь лишь одному. А по сути, любое решение - частный случай такого разделения.
Михаэль откашлялся и подал голос:
- Можно присудить одному кусок хлеба по справедливости, а другому дать точно такой же из милосердия...
- А если тот, другой, притворяется? Так и хлеба не напасёшься. Нет, нужно уметь видеть, когда тебе лгут. Сколь бы искусно не притворялся человек. Отец это видел. Не знаю, как. Да он и сам, наверное, не знал. Потому и не научил этому нас. Хотя бы старших, чтобы мы смогли достойно справляться с возложенными на нас миссиями. Увы, приходится рассчитывать только на свои силы. И, как истым потомкам невезучего русского народа, бесконечно и бесплодно сожалеть о невозвратном прошлом. Белая иммиграция, блин.

(Офф: О Эру, помоги мне остановиться и не сочинять оды Эомеру уже четвёртое сообщение как!)
- Понимаешь, Селина...процветание государства определяется не только благополучием народа. А ещё и международным авторитетом. А международный авторитет в нашем отсталом мире строится просто - кто сильнее, тот и прав. Сильнее в сём угодно. Обычно - в психологическом давлении на коллег из соседних государств. Первое, чему обучали и, наверное, обучают до сих пор в эдорасской Школе Дипломатов - это улыбка. На первый взгляд широкая и искренняя, а на второй - достойная Джека-Потрошителя. Увидев такой мега-оскал, кто угодно подпишет что угодно. Но далеко не всякий достигает подобного совершенства...
- Анэсти, тебе не кажется, что тебя малость занесло? В тёмные и непролазные философские дебри, например? - полюбопытствовал Михаэль, наливая себе вторую чашку чая.
- Кажется. Но, блин, интересно же! - на секунду на лице королевы мелькнула несерьёзная и какая-то слишком юная, светлая и озорная улыбка.

- Боюсь, у нас разные понятия о жизнеутверждающем. Потому, что у меня с этим ассоциируются такие тамы, как "технические вопросы при изготовлении зомби из свежеубитого человека", "художественное расчленение по всем правилам высокого искусства", а также "коктейль "Вампирья сказка" - пропорции и примеси". - положительно, Анэсти ни о чём приятном говорить не могла по определению. И Михаэль её понимал - двадцать четыре года в ызаржнике - это страшно. Но тему принц сменил всё равно.
- Думаю, сие недостаточно приятные темы. Поскольку о природе, погоде, цветах, моде и прочих лёгких темах с тобой говорить явно не стоит, можно обсудить музыку и литературу. Например, ты слышала о том, что "Follow me up to Carlow" пошла в массы? То есть, в репертуар бродячих менестрелей. Хорошо, что они не знают, о чём поют... - Михаэль вспомнил содержание и нервно усмехнулся, поспешив запить чаем чересчур впечатляющие воспоминания.

- Просвещение в массы - как это страшно. Сеять разумное, доброе, вечное, сильное, быстрое, смертоносное, непобедимое... - юморок у Анэсти был, конечно, мрачным, но уже начинал склоняться в позитивную сторону.
- Да. Как только люди решали нести просвещение в массы, появлялись гильотины, ГУЛАГ и прочие прелести. Впрочем,это если сверху насаждать. А идущему своей чередой заимствованию и культурной интеграции можно не мешать. Да и как помешаешь? - Михаэль улыбнулся. Положительно, чай у Анэсти был превосходным.

Анэсти передёрнуло.
- Хватит с нас и регулярных Армагеддонов вкупе с наступающими Сумерками. В кавычках и без. В общем-то, жиьть можно. И даже - счастливо. Вы - тому подтверждением. Или я заблуждаюсь? - лукавая полуулыбка.
Михаэль, после нескольких секунд раздумья, ответил:
- Лично я, вроде как, счастливый. А ты, Сель?

(Офф: Предлагаю со следующего поста перебраться на следующий отрывок времени)
И все счастливо вздохнули в унисон. Мрачность Анэсти малость развеялась, а чай был выше всяких похвал.
Михаэль прикрыл глаза. Скоро предстоял путь в Кэр-Маррен, а оттуда...потом придётся уже подыскивать место для семейного гнёздышка.
Кончилась твоя свобода, беспечный бродяга. Ну и хрен с ней.

Михаэль тяжело опустился на кровать рядом с Сель и обхватил голову руками.
- Не хочу тебя пугать...но сюда припёрлась дорогая тёща. При громах, молниях и двусотенном верном отряде. Ни Эпони, ни Эрлохир, ни Элладан не смогли её убедить не пороть горячку и оставить нас в покое.
Несколько секунд царило тяжёлое молчание.
Что можно противопоставить Тайане? Мы с Селиной, моей милой, моей дорогой эльфой, одни перед ней. И защита наша лишь в моём мече. Мы одни...одни ли?
Если придёт крайний случай, если не будет выхода - я могу послать весть в Медусельд. А оттуда Эльфвине будет собирать всех наших, кто остался и кто не струсит. Хотя, думаю, не струсит никто. Все блюдут наше неписанное правило - из семьи выдачи нет. А теперь к семье относится и Сель, став моей женой. Нас не выдадут, даже если все умрут. Вот только хочу ли я спасти две жизни ценой многих?

- Хотелось бы в это верить... - МИхаэль погладил Селину по голове, но рассеяно - мысли его были где-то очень далеко.
В этот момент в комнату буквально ворвалась Анэсти.
- Люди и нелюди, простите, что прерываю вашу пастораль, но Тайана там, похоже, готова учредить инквизиционный трибунал, причём её первой жертвой станет Вэлдар - он уже полчаса убалтывает её. Я, конечно, ради вас многим готова пожертвовать - но не мужем, в конце-концов! Так что делать будем, господа хорошие?
Принц пожал плечами:
- Если мы вас стесняем....можем уехать.
Королева аж покраснела от гнева:
- Нет уж! Великой подлостью было бы изгнать гостей! Так вот что. Я сейчас выйду к этой мегере...прошу прощения, Сель...и предложу ей любой вариант суда. Хоть силой оружия, хоть магическим поединком между представителями, хоть с поисками прецедента в древних летописях. Пусть выбирает! Ну, как идея?
Михаэль подумал и ответил:
- Я не против. Это надо разрешить, рано или поздно. Сель?

Суд. Что-то много меня судят в последнее время. Нездоровая какая-то тенденция.
В роли обвинителя выступала яростная, как бык на корриде, Тайана. По уговору, она должна была выдвинуть обвинение, а чтобы оно было снято, требовались голоса трёх человек в защиту Михаэля и Сель, причём каждый раз - разных. Причём - желательно хорошо знакомых подсудимому. Короче, зная неистощимую фантазию бесноватых - дело пахло керосином.
Но вслух всего этого принц не сказал. Они с Селиной стояли за своеобразной кафедрой посреди зала. Маленькая эльфа была очень бледна - то ли от страха, то ли в силу более физиологических причин. А, скорее всего, от всего и сразу.
По левую сторону распологался помост, на котором с удобством расположилась Тайанна со прих...приближёнными к её светлейшей филейной части. По правую - помост, на который должны были подниматься защитники.
Вэлдар с покерфэйсом Следящей Стороны сидел на троне как раз напротив подсудимых.
Прозвенел колокол. Суд начался.

Михаэль стоял посередь зала суда и упырино улыбался.
- Знаешь, мне доставляет извращённое удовольствие прослушивание обвинений со стороны сумасшедших... Да и говорит красиво. Хотя куда ей до запорожского атамана Ивана Сирко с его "Письмом к турецкуму султану"....
И тут начали прибывать защитники.
Первой, разумеется, выступила Анастасия. Великолепной, годами царствования выработанной царственной походкой она взошла на помост, поправила надетый ради такого случая колпак Шинигами и припечатала:
- Бред белобрысой кобылы. Утверждаю, как человек, растивший Михаэля с трёхлетнего возраста. Никогда не замечала за ним привычек змея-совратителя. Это, увы, любовь. Что касается политической части - леди Тайана, увы, мы достойные дети своего отца и абсолютно неспособны к заговорам.
Потом на всех парах примчался Алистер, и.о. лорда Кэр-Маррен. Блестя гипнотизирующим взглядом, с которым Тай благоразумно избегала встречаться, он долго и с гневом обличал остроухую психичку.
Третьим был, какни странно, Эдмунд. Прямо в своих лохмотьях охотника на нечисть он вышел на середину помоста. Он был краток - фыркнул, покрутил пальцем у виска - и был таков.
Дальше Михаэль потерял счёт своим родичам. Кариад и Доннаха - дети Эотана, Бриннаверрин с дочерью, Вольфрик, ради такого случая покинувший Фангорн, Эльфвине при полном королевском параде, Сигрид, Турин, Каталина и Мартен с детьми, Габриэл с сыновьями. Не было только Эпони, но ей простительно.
Однако её отсутствие оказалось роковым. Нескольких голосов не хватало, чтобы одержать победу.
Тайана торжествующе обвела взглядом зал. Вэлдар огорчённо развёл руками. Анэсти до крови закусила губу.
Уже хотели было зачитать приговор, но тут двери зала распахнулись во всю ширь.
Эльфвине хихикнул. Козырная карта, припрятанная в рукаве, теперь шла в дело.
На помост поднялись пятеро. Девушка лет двадцати пяти, Мужчина и женщина средних лет, и старик со старухой.
Старик вышел вперёд и встретился взглядом с Тайаной. Несколько секунд они в упор смотрели друг на друга. Лиственно-зелёные глаза встретились с каменно-серыми, почти чёрными, жёсткими, гневными и...полными чувства, которое можно было бы назвать чувством исполняемого долга. Исполняемого здесь и сейчас. И этому исполнению не могла помешать даже старуха-смерть.
В лиственно-зелёных глазах ярким огнём запылало узнавание, удивление и, наконец - страх. Тайана знала - тот, кто сейчас переходит ей дорогу к победе, не привык отступать. Он привык исполнять приказы сюзерена. Исполнять - любой ценой.
Негромкий хрипловатый голос был полон какой-то странной силы:
- Я, Дезмонд, отставной капитан Рохана, свидетельствую - обвиняемые невиновны, и готов ответить за свои слова жизнью и честью.
Теперь говорили его спутники:
- Я, Ирма, бывшая придворная ведьма в Медусельде, свидетельствую то же.
- Я, Сиверд, капитан Рохана и эрл-протектор короля Эльфвине, свидетельствую то же.
- Я, Майя, придворная ведьма в Медусельде, мать короля Эльфвине, свидетельствую то же.
- Я, Оливера, лейтенант всадников сбора Эдораса, свидетельствую то же.
На несколько секунд воцарилась тишина. А потом поднялся Вэлдар и его слова казались упавшими на пол камнями:
- Милостивые господа и леди. Ничья.

Отредактировано Михаэль (2012-04-12 23:18:11)