Да, странно, что никто не траванулся. Практики в готовке у неё было....словом, не было практически. Видимо, талант и случайность.
- Можете мыть посуду, если хотите, мне всё равно, могу и сама потом помыть, честно, не тяжело... - в руках работа горела. Пожалуй, ещё никогда ей так легко всё не давалось. И никогда она не была так счаслива, разве что....разве что в далёком детстве...
А бедный Мартен строил дом для дражайшей родительницы - издалека несло магией и грохотали деревья, сломанные магией. Столетние дубы, судя по сочному звуку.

- Мартен...с ним всё прекрасно. Ничем не отличается от обычных людей. Возможно, одержимость Сауроном что-то сдвинула в его странность и всё пришло в норму...будем надеяться... - она вытирала тарелку уже по десятому кругу, но уже опомнилась.(Офф: кстати, я всегда думала - а зачем вытирать-то?)
Мартен...я хочу, чтобы с тобой всегда было всё в порядке. Но...даже если всё станет только хуже, я тебя не оставлю. Пожертвую всем, но не тобой. Ты - моя жизнь...
Почему-то ей вспомнилась одна девушка, которая вышла замуж за откровенно сумасшедшего человека (точнее - оборотня, а ещё точнее - Седрика), как он не говорил ей хорошо всё обдумать и передумать. А всё было просто - она его любила, и все недолгие годы, отведённые им на сомнительное счастье, Онии (а это тоже была именно она) только и приходилось делать, что заботиться о Седрике во время приступов безумия, а свободное время уделять детям. И она была счастлива, забывая себя.
Мне далеко до неё, а Мартену, к счастью, далеко до Седрика. Но в случае чего - я готова. На всё.

Она улыбнулась и пригладила его взъерошенные волосы.
- Спасибо... - в глазах плясали искорки счастья. Несмотря ни на что - они вместе. Только сейчас до неё начало доходить, что всего этого могло бы и не быть. Что МАртена бы бросили в котёл с кипящим маслом, а она бы бросилась за ним. Впрочем...за ним - хоть на тот свет.
Мартен....милый...единственный...хороший... - она не удержалась и поцеловала его. Прямо в губы.

Если честно, Каталине было сначала капельку страшно - всё-таки единственный её опыт в сей области положительным и приятным не был. Как оказалось, бояться было совершенно нечего - а вот наслаждаться...
...Потом, много позже, счастливая и уставшая принцесса пристроила голову на груди Мартена, обняла его и закрыла глаза, почти засыпая.
- Я люблю тебя, Мартен... - прошептала она. И ей хотелось повторять это бесконечное число раз. Потому, что это были самые прекрасные слова на свете.

Утро. Каталина всегда просыпалась не сразу, если, конечно, её не будили криками "Враги!", "Пожар!", "Опаздываем!" и прочими шедеврами человеческой речи.
На этот раз хотелось поваляться подольше. Рядом с тёплым Мартеном, под мягким одеялом...кошачьи гены - страшная вещь и Катя с трудом сдерживалась, чтобы в голос не замурлыкать. Тепло, мягко, рядом с Мартеном - три кита всякого приличного места для спанья.
Подожду, пока он не проснётся...полежу...

- Эмм...не уверена... - Каталине реально было не слишком хорошо. Точнее, за утро её уже дважды вытошнило, причём второй раз - просто от стакана воды. Всё это было жуть как странно, и она уже начала подозревать в злокозненности собственную стряпню. А ещё...Каталина не была наивной и прекрасно знала, чем может сказаться (иногда - довольно быстро)...скажем так, довольно близкие отношения с противоположным полом. А именно - зарождением новой жизни, и не всегда этой новой жизнью будут глисты...
Та-ак....неужели у нас намечается очередной виток весёлой жизни? Не, я, честно, не против, но, Моргот, как же фигово...

Каталина зажала рот рукой, но это фигово помогло - не слишком аппетитная жидкость - желудочный сок пополам с водой - всё равно переместилась из желудка девушки на пол.
- Ой...простите....я сейчас уберу... - виновато пробормотала она, отправившись за тряпкой, кстати, ещё немножко пошатываясь.
Мама...как хреново...Надо убрать поскорее эту гадость. Аж стыдно. До ведра помойного добежать не смогла...

Диана пошла за тряпкой - и хорошо. Каталина бы не гарантировала, что сама добралась бы до средства уборки помещения. Точнее, гарантировала обратное - сил хватало только на то, чтобы кое-как стоять, вцепившись в Мартена.
- Я знаю...я знаю... - наконец, ответила она, измученно улыбнувшись. Силы её покидали стремительно.
Ещё немного - и мне вообще леджать придётся. А если так всю беременность? Ужас...

Мартен мучился. Более того, он рефлексировал не хуже Эпинэ. К счастью, глубоко внутри, ибо вряд ли вид рефлексирующего мужа добавил бы Кате настроения — ей и без того было хреново. И в этом наш несчастный психбольной, естественно, винил себя. Ну чем не Робер средиземского разлива?
Мартен сутками не отходил от постели жены, пытался хоть худо–бедно накормить ее, чтобы она не напоминала анатомическое пособие. Замучался, конечно. Еще сильнее замучалась Диана, которой приходилось сутками эту самую еду готовить. К концу дня женщина буквально валилась с ног, иногда ей не хватало сил даже доползти до собственного дома, и она падала и засыпала на коврике возле входной двери, как собака. А наутро вставала и рефлекторно шла на кухню с видом сомнамбулы. Впрочем, к подобной жизни магичка давно привыкла.

Поэтому, когда однажды глухой предосенней ночечкой к Каталине явился призрак, у неё была только одна мысль - "Оба-на, вот и глюки - а то и Царствие Небесное..."
- Да успокойся, не глюк я, в том и дело, - Ню вполне натурально шмыгнула носом. - Отвыкла, что ли? Или думала, что мы только в Медусельде обретаемся? Ан нет. Короче, вто тебе лекарство. Ешь понемножку, если затошнит. Если язык начнёт облезать - это от передозировки, меньше потребляй. Короче, ешь и будет тебе счастье. - Покойная королева вручила дочери коробочку, развернулась и хотела было уйти, но вернулась и продолжила совсем другим тоном:
- Катюш, прости, что из-за моих разборок с Сауроном, чтоб ему в Безвременье икалось, ты пострадала... Мне, правда, ужасно стыдно, ты не думай, мы, призраки, вовсе не бесчувственные чурбаки...
- Мам...конечно, я не сержусь. К тому же...все эти неприятности только сблизили нас с Мартеном.
Нюретта улыбнулась, как японская анимешка и исчезла. А Каталина с удовольствием попробовала "лекарство". Собственно, она и не сомневалась в том, что это будет лимонная кислота...

- Кажется, более или менее живая. А это...так, призраки родственников подогнали. - Кате не хотелось конкретизировать. Насколько она знала, мама и Диана были как кошка с собакой. Разве что Диана не лаяла, а вот Ню - очень даже шипела. Злоехидненько так...
Да ну их нафиг, эти разборки! Не до того. - она ещё раз с удовольствием слизнула кислоту с пальца.

Труднее всего были не сами роды, а непроизнесение вслух всех тех эпитетов этого процесса, что выходили за рамки элементарной цензуры. Поэтому, когда в комнате, наконец, раздался отчаянный детский вопль, Катя с облегчением выкинула из головы все те фразы, которые при меньшей силе воли могли бы быть первым, что новорождённая дочка услышит в жизни, и такое начало нельзя назвать хорошим.
В комнату с ошалелым видом ворвался Мартен. Адекватным его в данный момент не назвал бы и распоследний льстец, причём даже за гонорар в размере годового сбора налогов со всего Рохана (хотя кто бы ему дал?).
- В порядке я, если ты обо мне беспокоишься. - слабо и слегка ворчливо отозвалась на застывший в сауронистых (но всё равно - любимых) глазах вопрос.
Ложь во спасение - вот ты где. И я до тебя дошла. Ну и ладно, в принципе-то я в порядке, если учесть, что только что закончились роды, длившиеся почти сутки. Ой, как спать хочется...так, если я сейчас засну,Марти с ума тут сойдёт окончательно. НЕ спать!