Вечером Раф наконец-то отвязался от Кэртена и ушел гулять по городу. Настроение было каковое, и шум в ближайшем кабаке его не повысил - голос одного из громко матерившихся был до боли знакомым...
- Кэртен... - устало вздохнул Раф и вошел. И вышел. Точнее, вылетел, снесенный бросившейся навстречу скамейкой. Дверь захлопнулась. Немного отдохнув, Раф предпринял вторую попытку, на сей раз пригнувшись.
В общем-то он зашел вовремя. Кэртена в сие время как раз нежно уложил на стойку муЩина непонятной наружности и не менее нежно лупил подносом по голове. Кабак гудел - такого аншлага в нем давно не было, а участники и болельщики все собирались. Корчмарь давно угнездился под стойкой, подсчитывая убытки и орлиным взглядом высматривая того, кто все это оплатит. Стулья летали. Столы стонали. Посуда давно приказала долго жить.
Представив последствия и застонав, Раф нырнул в гущу свалки, добираясь до друга. ИДИ НА ВЫХОД, КОЗЕЛ!!! Мысли Кэри были бессвязны и нецензурны. С трудом пробившись к виновнику торжества (а смонений в этом у Рафа не возникало), он ухватил того за шиворот. Партнер Кэртена пытался возразить, но Раф интеллигентно съездил ему по скуле. Выход из кабака произошел довольно быстро и общественностью замечен не был - народ в поводе уже не нуждался.
- И из-за чего все началось? - довольно миролюбиво спросил Раф, исчерпав запас мата.
- Они первые начали! - с готовностью воскликнул Кэри, светя честными глазами и фингалом. Но под уничтожающим взглядом друга малость увял. - Да вот честь родины защищал...
Раф устало вздохнул. Неисправим. При всем моем старании.
- То есть теперь пол-Лантерры будет думать, что в Рохане живут исключительно хамы. Причем озабоченные... И не вздумай отрицать! - отрезал он. - Пошли, калека...
Две фигуры, постанывая и тихо матерясь, походкой паралитика вошли во дворец. Послы вернулись с прогулки.